Зап. от Якова Евдокимовича Гольчикова, 60 л., в д. Лебская Лешуконского района А. И. Никифоровым в 1928 г.
Текст воспроизводится по изданию: Севернорусские сказки в записях А. И. Никифорова / Изд. подг. В. Я. Пропп. Гл. ред. А. М. Астахова, В. Г. Базанов, Б. Н. Путилов. М.; Л.: Изд-во АН СССР, 1961. (Памятники русского фольклора). № 104. С. 253—257.

Один солдат стоял на часах. Идут два купеческих сыновья, разговаривают:
— Я из такой-то державы. Така-та Анастасия Прекрасна, патреты смотрели, а лично не могли высмотреть, говорит.
Говорит один:
— Издержал 15000, говорит, хотел посмотреть и не мог посмотреть.
Другой говорит:
— Я издержал 20 000, хотел взамуж взять, а не мог высмотреть.
А солдат и говорит:
— Если бы на ваши деньги, я не то что мог высмотреть, я мог бы замуж взять, говорит.
Они прошли, ничего не сказали ему. Продёрнули газетку про его, написали там главному штапу, генералам там и правительству про него. Его потребовали там. Солдаты и говорят:
— Требовать надо верхний чин, а требуют солдата рядового. Що же, накурил там.
Его аммундирование почистили, похорошили. Как же так, требует главный штаб, надо принарядить! Сел, извозчика потребовал. Поехал, значит, в штаб, куда, требуют. Заходит в ихны кабинеты, значит, поклонился. Поддёрнули ему стулик и посадили, значит, на стулик на этот.
— Что же ты, солдатик, говорит, говорил моим сыновьям? говорит. Говорил? Нет? говорит:
— Не могу припомнить.
— Они, говорит, один издержал 15 000, другой 20000, не могли ее личнось высмотреть, а ты говорил — жениться хотел на ней.
— Да, правда, говорит, я бы женился на эти деньги.
             Если можешь жениться на эти деньги — женись, а не можешь — голова, значит, с плеч. Большой ле строк возьмешь? говорит.
— На год времени, говорит. Дайте мне, говорит, 30 000 и мне отвезите в ейно место. Я на ней женюсь, говорит. Ну, дайте мне ще ввольну погулять недельку здесь, говорит. Дайте мне денег погулять, говорит, тысячу.
Вот он, значит, деньги забрал, дали ему билет, пропуск, чтобы никто не мог задержать его, что хочет, делать бы в городе.
Накупил водки ведер 5—6, принес солдатам, своим друзьям-приятелям и пьет. И потом, значит, всех поит — и никакого разрешенья, никто не может запретить ему. Ну больше строки выходят. Надо выезжать.
Ну, что условлено, нарядили ему судно отвезти его. Спроводили с войском, с радостью, с пушкам, хорошие были спровадины.
Шли там долго ли, коротко ли, ближатся там уж к ейному государству. Пришли, значит, его выпустили в то государство, сами обратно в путь пошли. Он остался тут. Он выпросил на краю города избушку бабушки на постой. Он тут жил день-два, значит, на постое живет. И потом у бабушки спрашиват:
— Есь ли такая королевна, Настасия Прекрасная?
— Есь, говорит.
— Куда она ходит гулять? говорит. С кем знается?
— Она ходит, говорит, в такой-то трактир, с одным прынцом гуляет, он уж какой год сватается, говорит.
Он нарядился чисто, значит, как следует быть, как вроде купцом, значит. Пошел гулять тож, по городу смотреть. Добрался до того трактира, значит, где она гуляет. Занимат в трактире первый номер, значит. Номер откупил впереди и занял. Оне потом погодя через час приехали. И потом, значит, спросили этот номер, занят ли номер. Сказал хозяин, что номер тот занят.
— Хто занял? Кем?
— Русский человек какой-то приехал с заграницы.
— Ну, хошь там рядом во второй номер, возле стенки; занят, так делать нечего.
Они заказывают обед, значит, на 25 рублей, водки ли, что. Он стучит, на 40 рублей заказыват, вдвоем больше. А впереде, значит, которому дороже несут заказ. Им после. Он и говорит, она спрашиват у этого хозяина:
— Хто там сидит? Мы двоима заказывали на 25 рублей, он один на 40?
Он говорит:
— Я не знаю какой, княженецкой ли, купеческой ли сын приехал, фарсит, гыт, не знаю, заказыват выше вас.
Так угостились, уехали в тот вечер обратно.
Во вторые сутки опять впереди забрался, опять заказыват тот же номер. Они приехали, спросили, опять номер тот занят. Они заказывают на 30 рублей своего удовольствия, опять, значит, Анастасия Прекрасная, со своим прынцом. Он заказыват на 60 рублей один. Опять ему наперед несут. Который дороже, тому наперёд несут. Ну хорошо.
— Что же, какой там богач, говорит Анастасия Прекрасная, один заказыват на 60 рублей, а мы на двоих на 30 рублей!
Эти, говорит, пролетарии, они, говорит, прогуляют зараз, у них не будет, а у нас завсегда есь.
Он говорит:
— У нас с тобой завсегда сухая любовь, надо бы переспать с тобой ночку, нельзя ли?
Он там слушает у стенки. Она и говорит:
— Приезжай во втором часу ночи, я тебе окно подниму, говорит.
Солдатик это во внимание берет, там выслушал их.
Поехали, значит, в магазин привернули, часы завели, значит, чтобы правильнее ходили, в магазин. Он следит за има. Он тоже поехал сзади, значит, и в тот же магазин привернул да впереди завел часом. И потом, значит, время помедлил и часом преди прибыл к ей к окну. И потом там знать дал ей, что пришел.
Сичас она окно открыла и выпустила ему такие полотенца и потом задернула его. Огня нельзя открыть, шобы без огня делать тайно. Сичас разделся, трубка, значит в кармане, трубка выпала на пол.
— Что у тебя пало? говорит.
— Золото кольцо, говорит, скатилось.
— Нельзя огня достать, утром найдем, говорит.
Ну потом опять в стену толкает потом. Она и спросила:
— Хто такой там толкает?
Этот солдат говорит:
— Не иначе иностранный, который за стенкой пил, гулял, тот подошел, говорит.
— А что, говорит, с им сделаем? говорит.
— Вот что, справимся в один рыльник да там его обольем за окошко-то.
Потом так и сделали. Оправились, его там и облили сцякой своей. Тот пошел, значит, несолоно лизал. Раз не удалось, дак. Ну потом света не дожжался, она его пустила, тайно так. Потом утро стало, она стала пахать, дозорить кольцо это. Потом увидала от трубки крышка эта отлетела.
— Как, говорит, золото кольцо, сказал, а сам крышку от трубки утерял.
Потом, значит, на второй вечер опять сошлись с этой королевной с Анастасией Прекрасной — этот прынц-от и говорит ей поматерно, значит.
— Я, говорит, прогулял с тобой 12 тысяч, а ты надо мной насмехалась, изволила облить меня своей лужей, говорит.
Отвернулся и прочь пошел от ей, отказался.
Ну, она в гостиницу зашла, он номер занял. Она во второй номер зашла опять в чайной, прежде трактиры были. И потом он заказыват опять на 30 рублей себе обед. Она и говорит этому хозяину, трактирщику:
— Хто у вас там сидит? говорит.
— Русский, говорит, человек, не знаю, какой капиталист.
— А нельзя ли его сюда позвать ко мне на угощенье, на пару слов?
Он пришел к ему, стал просить.
— Вот вас требует Настасья Прекрасная на пару слов.
Он сказал:
— Не подобает мужчины к женщины идти, а женщине к мужчины пущай.
Ну потом волей-неволей пришлось к ему идти. Заходит к ему, значит, в этот номер. Он сичас соскочил, стулько с ручкой, вроде слово приглашает. Потом заказал рублей на 30 кушанья, обед. Потом она ему осмелилась сказать слово, спросила его, значит:
— Ты был ли в тако время у меня?
Он сказал, что был, говорит:
— Сумел подъехать ко мне, умей и замуж взять, говорит, меня. Какого ты роду, говорит, какого племени, кто отец, мать?
Он сказал, что русского государя сын.
— Дак вот что, говорит, тебе дарю кольцо от себя. Можешь мной обладать, говорит. Какую ты имеешь заслугу при себе? говорит.
— Я, говорит, ничего при себе не имею, никакой заслуги.
— Так вот что, мне за нижний чин нельзя выйти. Так я буду просить произвести тебя повыше. А чем здесь занимаесся? — спросила.
— Ничем, говорит, занимаюсь. Приехал за вас свататься.
— Дак вот что, так на тебе денег (сколько тысяч дала), так ты откупи себе магазин товару, торгуй, говорит, права и всё, значит, выправить.
Вот он, значит, пошел, купил магазин товару, значит, несколько тысяч, и торгует. Оставил приказчиков форсистых, молодых ребят, сам хозяин.
Она поехала со своим папашей в кареты гулять. Потом к этому магазину привернула и стала товары, значит, торговать дорогие. Стоют эти товары, примерно, рублей 20, он дает за десять, за половинну цену. Обходительный, обходится хорошо. И потом поехали в другие магазины с отцом, — как товары? Товары дороже. Она и говорит:
— Папаша, разреши, говорит, этого мне в замужество идти. Только, говорит, чины-ти не имеет. Нужно его в чины извести.
Он, значит, дал приказ, что желаешь ли таким генералом поступить над полками? Потом, дале, он пожелал этим поступить. И стали производить выше и выше, чин от чину. Вступил там главным генералом. Потом князь собрал бал и его позвал себе на бал. Спросил его:
— Желашь ли мою дочку взять в замужество?
Тот не отказался.
— Со всем удовольствием, если отдашь, говорит.
Потом на ней и женился. И потом, значит, здумал домой отправиться. Дал ему четыре парохода с товарами во свою местность.
Там пришел во свою местность, срок приходит, надо явиться. Потом приехал в город, зашел, откупил хороший дворец такой, щобы чище в городе был. Сказал, что мой собственный.
Ну, потом за ей приехал на паре, увез ей, значит, в свой дом. И потом отпросился сходить по городу. Пришел во свою роту, раздел форму свою и надел солдатское платье, забрал водки и всех солдатов поит, значит, по-старому. Потом сделался непорядок. Узнали, что прибыл Девяткин, который сватался за Анастасию Прекрасну, приехал и пьет. Потом осударь потребовал его себе на лицо. Потом он приехал к ему, зашел в кабинет его, пришел, тянется.
— А, говорит, садись на стуле, потолкуем, как твоя женитьба, говорит, Девяткин. Женился ли, говорит, на Настасии Прекрасной на королеве?
— Да, говорит, женился, говорит.
Они взяли его на смех.
— А, говорят, тебе надоела своя голова на плечи?
Не верят ему.
— Если не верите, могут нарядить наряд досмотреть, правда ли, в таком-то доме, в таком-то номере.
Хорошо. Поехали. Письмо написал от себя и послал, значит. Там доложили королевны, шо наряд от такого-то Девяткина. Спросили, значит, пришли, огляделись на ее красоту и ничего не могли спросить. Так и уехали, часы вышли. Поехали в обратный путь. И потом стал осударь спрашивать:
— Правда? Нет?
Мы, говорит, не осмелились спросить у ней, говорит. Всё на ейну красоту просмотрели.
Ну, осударь его, значит, поблагодарил.
— Молодец, умел сделать. Какой тебе наряд был, каким ты служил?
— Вот таким-то полным енералом.
— Вот, говорит, получай тот же чин от меня, говорит.
Сичас его послал в полка, значит, командиром как.
Она про дело узнала, значит, что неправильно он сказал, Анастасия Прекрасна. Потом она на него разгнигалася. Оманом взял.
Она просила государя главным генералом, выше его. Она приказала его в солдатско платье одеть. И вышла, значит, на смотр солдатов. И потом его заметила, нечиста одёжа. Его из фронту выдернула. Приказала дать ему наказанье, закатить 25 розг в ж.... Потом потребовала его себе. Он не может на лавке сидеть. Ну, потом, значит, пригласила его чай пить в чашке, вместях. Говорит:
— Не гневайся. Как меня наказал, так я тебе дам наказанье. Со мной спать лягем, говорит. На другой день чище срядись, как-нибудь обойдется дело. Опять таким же фронтом смотр произведу.
Ну, опять таким же смотром полки увели, опять поставили. Опять заметила, бытто неправильно стоит шагом. Опять из фронта его вывели, опять 25 наказали. Ну опять дали ему. Опять позвала себе в гости. Опять, значит, угостила его таким же манером.
— Еще тебе третий раз отомщу. Уж подчиняйся сичас!
Третий раз опять также поставила, опять наказала и созвала в гости.
— Ну, теперь, говорит, во всех отношениях прощаю, значит, мое решение кончилось.
Государю рапорт написала:
            Вот, говорит, что здумал, то сделал, наказал, говорит.
Осударь опять дал ему тот же чин. Дал ему дворец, выстроил за это, значит. Сичас поживают.